Ты помнишь, ты помнишь, товарищ,
Пусть память о том тяжела,
Как вьюга сквозь отсвет пожарищ
По улицам мертвым мела.
Мы насмерть умели сражаться,
Мы горе испили до дна,
Ведь мы же с тобой ленинградцы –
Мы знаем, что значит война.
Ты помнишь: руины дымятся
И чей-то оборванный крик...
Но каждый здесь был ленинградцем –
Ребенок, солдат и старик.
Бессмертно блокадное братство,
Свершившее долг свой сполна...
Ведь мы же с тобой ленинградцы –
Мы знаем, что значит война.
Мы помним с тобою сквозь годы
В разрывах сплошных горизонт
И как из промёрзших заводов
Шли грозные танки на фронт.
Душе не давая сгибаться,
Мы верили – с нами страна,
Ведь мы же с тобой ленинградцы –
Мы знаем, что значит война.
Мы знали отчаянье и смелость
В блокадных ночах без огня,
А главное – очень хотелось
Дожить до победного дня,
Нам с этим вовек не расстаться
В нас подвигу память верна...
Ведь мы же с тобой ленинградцы –
Мы знаем, что значит война.
Вечер на рейде слова А. Чуркина, музыка В. Соловьёва-Седого
Споёмте, друзья, ведь завтра в поход
Уйдём в предрассветный туман
Споём веселей, пусть нам подпоёт
Седой боевой капитан.
Припев:
Прощай, любимый город!
Уходим завтра в море.
И ранней порой мелькнет за кормой
Знакомый платок голубой.
А вечер опять хороший такой,
Что песен не петь нам нельзя.
О дружбе большой, о службе морской,
Подтянем дружнее, друзья. Припев.
На рейде большом легла тишина,
А море окутал туман.
И берег родной целует волна,
И тихо доносит баян. Припев.
О блокаде сейчас вспоминая,
Словно Танин дневник я листаю,
И звучит в моём сердце Седьмая,
И зенитки на крышах стоят.
А на Пулковских грозных высотах
Вновь в атаку бросается рота,
Кровь смешалась с землёю и пóтом.
Не сдаётся врагу Ленинград!
Припев:
Ленинградцы, ленинградцы!
Вдаль лихие годы мчатся
Только питерское братство
Помогает в трудный час.
Ленинградцы, ленинградцы,
Не привыкли вы сдаваться
Этот подвиг, ленинградцы,
Будет жить в сердцах у нас!
Вы песком зажигалки тушили
И к Неве за водою ходили,
И родных в канонерской могиле,
Нет, нельзя это всё забывать!
Кто в блокаду здесь в городе не был,
Не смотрел в это чёрное небо
И не пробовал этого хлеба,
До конца вас не сможет понять. Припев.
И стучали сердца метрономом,
Но Берггольц ободрявшее слово
Вырастало средь жизни суровой,
Как надежды живая стена.
И ревели станки неустанно,
Через Ладогу шли караваны,
Только времени скрыли туманы
Имена, имена, имена. Припев.